Ведьмаки и колдовки. Карина Демина

Текст: Майя Ставитская

Есть правило: продолжение всегда хуже оригинальной истории - немногочисленными исключениями лишь подтверждаемое. И что мы тогда так любим сериалы? По той же самой причине, по какой маленький ребенок заставляет маму раз за разом читать ему одну и ту же сказку. Призрачно все в этом мире бушующем, нужны якоря, "а мачта, о, скрипит, и в скрипе длится стремленье корабля к причалу, к дому, к знакомому, земному, к узам, путам, канатам и цепям..." Всем нам нужна стабильность и особое, отдельное знание - мир не летит в тартарары, увлекая нас за собой, устроен правильно и справедливо и движется в нужном направлении.
За тем и сериалы, кому попроще, кому сложнее; одним теле-, другим кино-, третьим вовсе литературные. Мы же все разные. Это сейчас к тому, что "Ведьмаки и колдовки" - вторая часть "Хельмовой дюжины красавиц", которую не могла не взять, очарованная первой. И, вопреки тому, с чего начала, продолжение оказалось не хуже начала. Другим, так правильно. То же полусказочное полуреальное Познаньское Королевство, та же интрига: злобные маги соседнего Хольма стремятся порушить любезный сердцу уклад. С каковой целью на конкурсе красоты (учиненном, чтобы подобрать наследнику невесту? фаворитку?), присутствует среди конкурсанток злобная немыслимой силы ведьма. Ужо она приберет к рукам наследника и самое Королевство, и учинит локальный апокалипсис.

А помешать коварным вражьим замыслам призван внедренный на конкурс под прикрытием метаморф (да-да, ряд волшебных превращений милого лица), он же - Агент Безопасности (я обряд и совершу, как почетный святой. почетный великомученик, почетны папа римский нашего королевства) мое имя Бонд, Джеймс Бонд. Ах, ну ладно, Себастян Вевельский куда милее мне всех на свете бондов. Потому что умница и очарователен, и богат, и князь, опять же. Даром что без право передачи титула потомкам. Ну и вообще герой... -иня. Потому что на конкурсе в образе одной из девушек, родовитой и привлекательной, но очень малого ума Тианы.

И летний Чехов

Текст: Майя Ставитская

Нас семеро, бабулиных внучек. И жили в детстве все почти в разных городах. Каждое лето собирались в гостях у деда с бабушкой. Не всегда вместе, но даже три-четыре девицы в одной отдельно взятой квартире способны устроить филиал бедлама, как на взгляд постороннего. Тетушка Аниса была посторонней. И, в отличие от нас, каникулярно-беззаботных, работала. А еще училась. И страшно нравилась мне, все хотелось заслужить ее одобрение, но Аниска ни одну из племянниц не выделяла, со всеми держалась покровительственно, чуть отстраненно и насмешливо.

"Палата №6", - как-то бросила, вернувшись домой и обнаружив в своей комнате обряженных в собственные платья и бижутерию, к тому же размалеванных собственной косметикой отроковиц. - А что такое палата №6? - спросила ее. - Рассказ такой есть у Чехова о дурдоме. - О чем.? - Возьми, да почитай. И я взяла. В смутном ожидании, что будет весело, как у нас летом. Или хотя бы смешно, как в "Кавказской пленнице", когда Шурик попал в сумасшедший дом. Оказалось плохо. Скверно, тягуче, тоскливо, уныло, горько, безнадежно.

Первый Чехов, которого читала.

Ну, может за исключением "Каштанки". Или "Каштанка" не в школьной программе? "Белолобый" - точно в школьной. И "Муму" и толстовские "Лев и собачка". А "Белый пудель" Куприна не в программе. Но отвлеклась. Он вполне мог бы оказаться и последним,

Читать или не читать? Дилемма тотального читательского цейтнота

Текст: Елена Невердовская

Иногда я читаю рецензии в журналах, иногда они меня даже впечатляют, и я решаюсь заказать книжку в интернете. Так и на этот раз я задала название книги, чтобы узнать, есть ли в наличии и сколько стоит. 26  евро, 599 грамм. Указать количество страниц Amazon постеснялся, вес, очевидно, говорит сам за себя. 

Речь - об историческом исследовании  "100 лет революции. Россия и 20-ый век" (немецкое название, в оригинале - "Революционная Россия") популярного британского автора Орландо Файджеса, опубликованного в 2014-ом, немецкий перевод появился в феврале этого года, до июня, очевидно, рецензент книгу читал. Отрекомендовал, правда, несколько двусмысленно: с одной стороны, автор пишет "чертовски хорошо", но с другой,  - чтобы освоить такой материал, раскрыть тему, ответить на поставленные им же самим вопросы, только хорошо писать недостаточно. Значит, не ответил, отделался банальностями. Стало быть - не читать. С этими 599-ю граммами букв мне все ясно. 

Но в журнальной рецензии мимоходом проскользнула и немалая похвала другому произведению Орландо Файджеса, а именно, книге "Шепчущие. Жизнь в сталинской России", написанной на основе устных источников, интервью с живыми свидетелями тех времён. 

И вот это меня зацепило: взгляд на историю снизу, из толпы, из бессмысленности обыденной жизни, из несущего иррационального потока. Я нашла книжку на Амазоне и стала просматривать читательские непрофесиональные рецензии. Интересно же знать, что думает народ. Народ, как на подбор оказался обстоятельным и слишком уж профессиональным. Что подозрительно. Читайте, требовал один, «хоть и больно и ужасно это, но»... Другой советовал тем, кто пережил: "не читайте, я сам в этом находился в течении 40-ка лет (ГДР), я помню как мой отец слушал запрещённое радио, прижимая ухо к приёмнику, чтобы ни один сосед не донес"; и тем, кто не знаком: "читайте обязательно! Тогда не возникнет желание оправдать режим, намекнуть, что , дескать, " лес рубят, щепки летят"... 

Нет и не может быть равенства между раем и адом.

Текст: Майя Ставитская

Да, я всегда любила Льюиса. С того самого времени, как в первой книге о Нарнии дочитала до песни льва. И теперь, спустя четверть века, задыхаюсь на мгновение от радостного восторга, вспомнив. Первое в моей жизни представление о Боге, первый опыт понимания Его. Поздновато, согласна, но лучше поздно, чем никогда, правда? И потом, когда Это входит в тебя, становится по большому счету неважным, прошел до встречи час или пол-жизни. Дистанция, где никто не стоит с секундомером.

Позже, когда узнала, что Нарния и писалась не как цикл сказочных приключенческих повестей, но с целью дать детям понятие Бога в доступной форме, подивилась - вот каков мой уровень. И это после сотни книжек, в которых прямо или косвенно упоминались библейские легенды. И в целом неплохо в них ориентировалась. Ветхозаветные, особенно в части: Исаак родил Авраама (или наоборот) - хуже, евангельские лучше. Впрочем, змей и изгнание из рая, и Ной, и даже Иона в чреве кита. И Самсон с Далилой; и Давид с Голиафом; и Юдифь с Олоферном. И кто-то к кому-то входил, и бесчисленное количество раз случалось, что "он познал ее".
И где все это было? Да кто ж ведает, в памяти. А знаете, что самое главное?

Личный мир Франца Кафки: kafkaesk

Материал подготовила Айгуль Докбаева

3 июня 1924 г. немецкий писатель, австрийский чиновник, еврейский страдалец и гражданин Чехословакии Франц Кафка, наконец-то, добился того, к чему целенаправленно стремился всю жизнь. Он умер. Незадолго до кончины Кафка произнес слова, которые могли породить, наверное, только его уста: "Доктор, дайте мне смерть, иначе вы убийца".

Кафка вошел в нашу жизнь как писатель, создавший потрясающий по своей глубине образ бюрократической машины, управляющей обществом. Кафка увидел совершенно неожиданный для начала века характер связей между людьми, совершенно неожиданный механизм мотивации их деятельности. Причем именно увидел своим особым зрением, поскольку даже из бюрократического опыта, который лично у него имелся, невозможно было сделать столь глубоких выводов: мир просто еще к тому времени не предоставил для этого достаточно материала.

“В конце шестидесятых годов художник Вагрич Бахчанян, в ту пору сотрудничавший в «Литературной газете», произнес ядовитую шутку, которая с быстротой молнии (а точнее — с быстротой удачной шутки) облетела всю страну. Перефразируя слова известной песни, Бахчанян воскликнул: — Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью!

Цветаевский пирог

Текст: Лиля Калаус

Я кулинар невеликий. Обычно отрабатываю у плиты, как у станка, семейную трудовую повинность. Никаких там травок-услад для желудка, особенных ингредиентов, экзотических приправ и заморских чудинок. По-настоящему меня может удивить только одно: когда из самых простых продуктов за самое короткое время можно состряпать нечто неописуемо вкусное. 

Вчера пекла Цветаевский пирог. Предварительно погуглила, конечно. Рецепт известный, хотя мало кто берет на себя смелость утверждать, что Марина Ивановна пекла его самолично. По ее собственному признанию, готовила она «ужасно». Тем не менее, принято считать, что такие пироги пекли для девочек - сестер Цветаевых - на даче, в Тарусе. Аромат и прелесть домашнего яблочного пирога коснулся страниц воспоминаний Анастасии Цветаевой. Наверное, это было одним из самых добрых впечатлений ее детства…

На всякий случай – вот рецепт.